Первая жертва политической «зачистки» Власть наконец-то сделала самый решительный шаг в сторону окончательного «завинчивания распоясавшихся демократов и прочих оппозиционеров». Всем страшно? Исчезновения Гончара — это ведь не просто удар по мирному урегулированию конституционного кризиса, на чем настаивает КНГ ОБСЕ. Это своего рода пощечина международному общественному мнению.
Скажем так, мотивов для того, чтобы «Виктор Гончар исчез» у власти могло быть несколько. Лукашенко долго и молча наблюдал за тем, как Латыпов при негласной поддержке Мясниковича, а также при посредничестве Вика пытаются наладить диалог с оппозицией. Вроде бы удалось главное — доказать общественности «важность диалога» и внести некоторый раскол в ряды оппозиции. Правда, президент так до конца и не понял, что любые переговоры ему на пользу. А потому партия наших отечественных голубей явно проиграла кулуарную схватку «партии войны». В президентском окружении возобладала твердая уверенность в том, что переговоры сегодня не только малоперспективны и малопродуктивны, но даже разваливают потихоньку «цельную государственную систему». Очевидно, что «пред очи» Лукашенко в последнее время попадала исключительно специфическая информация о том, что оппозиция имеет реальный план по «мягкому свержению существующего режима» и уже «совершенно для этого созрела».
Впрочем, официальная версия исчезновения Гончара, скорее всего, будет базироваться на финансово-криминальной подоплеке. И что самое интересное, главным персонажем «официальной» версии будет, по всей видимости, не сам Гончар (зачем рекламировать и без того видного оппозиционного деятеля), а директор «Красико» Анатолий Красовский. Т.е., власть попытается заложить в общественное мнение мысль, что если покушение на похищение и было, то не на Гончара, а на его спутника. А это несколько иные акценты, не правда ли?
Как известно, буквально за несколько недель до своего исчезновения Красовский провел 6 суток в СИЗО в ходе кампании по выбиванию невозвращенных кредитов банку «Поиск». Известно также, что имя главы «Красико» каким-то странным образом возглавило «черный» список должников банка, представленный Лукашенко Петром Прокоповичем. Хотя, даже по официальной статитистике, фирма «Красико» отнюдь не являлась злостным должником «Поиска», а вся вина гендиректора состояла лишь в том, что он на 2 недели просрочил график погашения кредита. Более того, с помощью коллег- бизнесменов жене Красовского удалось собрать необходимую сумму в $102 тыс. — очередной платеж в счет погашения основного долга и процентов по кредиту — и ее муж, в отношении которого уголовное дело даже не возбуждалось, был выпущен на свободу. Почему бы властям не заявить, что Красовский не сумел вовремя рассчитаться с долгами и поэтому стал жертвой криминальной разборки?
Однако, именно Виктор Гончар — наиболее активный и перспективный оппозиционный деятель последнего времени. Именно он раз за разом заставлял прочих оппозиционеров совершать хоть какие-то внятные политические телодвижения. Гончара не зря считали политическим радикалом.
В свое время, нынешний первый вице-спикер работал в команде Лукашенко. Работал не очень долго, но и короткого времени оказалась достаточно, чтобы разобраться в том, кто есть кто в правящей элите. По мнению Гончара, а это мнение он не раз высказывал и в приватных беседах и публично, с Лукашенко договорится нельзя в принципе. А поэтому, «вести сегодня какие бы то ни было переговоры просто утопично и бессмысленно. «О чем можно договариваться с человеком, если он не готов поступиться даже толикой власти». Позиция Гончара вообще и по переговорному процессу в частности отличалась известной жесткостью: «Оппозиции необходимо договариваться между собой, работать на международный политических рынках (особенно, российских), искать союзников, создавать единый антилукашенковский фронт». Но прочие оппозиционные политики откровенно боялись Гончара, искренне полагая, что вице-спикер готовит «объединенную платформу оппозиции» под собственное триумфальное восшествие на президентский престол.
Гончар считался реальным и перспективным политиком и зарубежом. На его пробивную силу и политическое чутье начала делать ставку и политическая элита соседнего российского государства. С Гончаром и через Гончара пытались работать некоторые московские политики с оппозиционным общественным мнением в Беларуси. Известно ведь, что далеко не всех в последнее время устраивал Лукашенко. Откровенно диктаторские замашки «младшей славянского брата» мешали продуктивному диалогу России с Западом. Однако, пока Гончара тоже не рассматривали как возможного преемника Лукашенко. Многим вице-спикер виделся всего лишь как спусковой механизм, способный запустить сложную систему аппаратного переворота. Известно, что в последнее время Гончар имел ряд встреч с представителями нынешней правящей номенклатуры. Понятно, что на подобных «раутах» речь шла о координации действий, касающихся смены нынешнего государственного курса.
Естественно, все это, а также достаточно перспективная команда помощников, которую Гончар уже сегодня начал формировать, пугало некоторых высокопоставленный чиновников. Одно дело — когда белорусский политик получает деньги по линии некоего западного гуманитарного фонда на проведение конференции. И совсем другое дело — когда на политической сцене появляется политик, под которого могут быть выделены серьезные инвестиции.
Гончар был противников переговоров по схеме, предложенной Виком. Потому что эта схема полностью устраивала только правящую элиту. Гончар настаивал на приоритете полномочий Верховного Совета и предлагал оппозиции сплотиться именно вокруг депутатов. Наверное, именно за это в оппозиционных кулуарах о Гончаре отзывались весьма неодобрительно. Да что там вечера. Уже после того, как стало известно об исчезновении Виктора Иосифовича одна из «видных оппозиционерок», сотрудница Хартии-97, позволила себе весьма кощунственную реплику: дескать, Захаренко действительно жалко, а Гончара чего жалеть?
Действительно, чего жалеть человека, который всегда требовал принципиальности и ответственности за свои слова и поступки. Не очень жаловали Гончара и некоторые западные наблюдатели. В частности, резкие суждения по адресу Гончара позволял себе все тот же руководитель КНГ ОБСЕ в Беларуси Вик. Особенно памятен заочный конфликт последнего с женой Гончара Зинаидой Александровной, когда Гончар, как председатель Центризбиркома попал на 10 суток в тюремную камеру в связи с проведением кампании по выборам президента Беларуси.
Очевидно, что относиться к Гончару можно по-разному. Но надо отдать ему должное — никаких кулуарных договоренностей с властями он себе не позволял. Торговаться сегодня за парочку мест в ПП НС он также не хотел. Убрав столь радикального политического оппонента из активной политической жизни, власть откровенно поставила на силовой экстремизм и максимализм. Возникает резонный вопрос. У кого сегодня повернется язык пропагандировать переговоры как единственнй способ разрешения конституционного кризиса?

Владимир Воланин
«Белорусская газета»