«Я же хочу сказать, что это реальность. Да, выпал жребий на меня, это можно по-разному оценивать. Но сейчас нужно занять две позиции. Можно пытаться докапываться, что взяли не те показатели и так далее… А можно начать работать — вторая для меня предпочтительнее. Времени мало…», — заявил в интервью газете Наша Свабода единый кандидат от демократической оппозиции председатель Федерации профсоюзов Белорусской Владимир Гончарик. Вчера также стало известно, что руководителем объеденного штаба демократической «пятерки», задача которого — работать на единого кандидата, стал руководитель движения «За новую Беларусь», экс-министр сельского хозяйства Василий Леонов.

О едином претенденте

— Владимир Иванович, единый претендент в президенты от оппозиции наконец-то появился. Но почему этот процесс шел с таким скрипом — из-за личных амбиций?

– Субъективный фактор, безусловно, присутствовал. Но надо понимать, что «пятерка» сама по себе — это уникальное политическое явление в жизни республики. Поэтому, естественно, объединить силы, разно направленные по политическим, идеологическим взглядам, непросто. Отсюда и такой мучительный сложный процесс.

— Владимир Иванович, единый кандидат определен. Возможно ли переиграть это решение? После заявления Центризбиркома о том, что только двое из «пятерки» — Вы и Домаш — прошли стотысячный порог, начали раздаваться голоса, что решение о едином кандидате — нелегитимное, поскольку трое остальных претендентов не имели права участвовать в его принятии, потому что якобы не набрали по 100 тысяч подписей…

– Это неверная посылка, потому что изначально была договоренность — и она не раз повторялась — что «пятерка» в любом случае остается в команде, и она определяет стратегию, тактику действий. Рассматривались разные варианты, допустим, сняться до регистрации и на регистрацию идет один. Что, в этом случае «пятерка» не определяла бы позицию? Второй вариант: все подают на регистрацию (кстати, сейчас уточняется, куда исчезли тысячи подписей), не проходят они регистрацию — так что, они не определяют позицию единого? Я хочу сказать: если оставаться командой, каждый из «пятерки» имеет право голоса. Пересмотр, даже любая попытка пересмотра этого решения, — это было бы грубейшей политической ошибкой. И только в пользу власти.

— Четыре названные Центризбиркомом фамилии, якобы перешедшие стотысячный порог: Лукашенко, Домаш, Гайдукевич и Гончарик, — это и есть сценарий властей использовать Домаша в этой игре?

– Судя по последним выступлениям Белорусского телевидения, то да. И то интервью, которое у меня взяли, и у него — любая недомолвка трактуется так, что единого претендента нет, что это блеф. Я же хочу сказать, что это реальность. Да, выпал жребий на меня, это можно по-разному оценивать. Но сейчас нужно занять две позиции. Можно пытаться докапываться, что взяли не те показатели и так далее… А можно начать работать — вторая для меня предпочтительнее. Времени мало…

– Расскажите подробнее о принятом решении создать объединенный штаб. Что это такое, как он будет функционировать…

– Действительно, принято решение создать объединенный штаб, фамилии пока уточняются. Единственное, что я могу сказать, — все члены «пятерки» входят в совет штаба. Они будут определять стратегию, тактику действий. Остальное, скажем, — оперативное, административное управление. Члены «пятерки» берут каждый на себя регион и определенное направление. Мы предложили — видимо, такое решение будет принято — что в этом штабе будут работать все способные люди, независимо от их партийной принадлежности. Естественно, это с учетом интересов всех претендентов. И, наконец, мы предлагаем создать консультативный политический совет из руководителей политических партий, общественных организаций, которые поддерживают единого кандидата, для выработки политических решений. Это оговорено, с этим согласились все.

— Рассматривала ли «пятерка» вариант, когда Центризбирком зарегистрирует и Вас, и Домаша, чтобы столкнуть вас лбами. Что в этой ситуации Вы намереваетесь делать?

– Мы договорились, что Семен Николаевич должен выполнить договоренности. То есть, сняться, если я буду зарегистрирован. Если нет — будем работать на него. Можно разные варианты придумать, что нас и обоих не зарегистрируют. Тогда встанет вопрос, что делать дальше. Я всегда говорю, что делить шкуру неубитого медведя — неблагодарное дело. Поэтому когда мне задают вопрос, кто кем будет, я говорю: давайте дойдем до определенного этапа. Вообще может сложиться, что судьба выборов будет решаться в первом туре, если очень серьезно подойти к этому делу.

— В первом туре? Между кем?

– Это будет зависеть от той работы, которая будет сделана. Сейчас это самый-самый ответственный период: работа с людьми на местах, в том числе и с недостатком информации.

— Кстати, как Вы намереваетесь прорывать существующую информационную блокаду?

– Это одно из условий, при выполнении которого президентские выборы в Беларуси могут быть признаны легитимными.

— Если будет продолжаться такая вакханалия, которая творится на БТ, это, естественно, говорит о том, что такие выборы не будут признаны. Даже если Лукашенко удастся победить. Я почему сказал, что в первом туре надо решать вопрос… Я убежден, что меньше будет фальсификаций у властей.

– Но как противостоять фальсификациям, которые происходят сейчас? У Козловского, к примеру, бесследно исчезли 27 тысяч подписей. Есть ли механизм противостояния?

– Давайте так говорить: собрали подписи и сдали, я надеюсь, качественные подписи, те претенденты, у которых есть организационные структуры. У Александра Григорьевича — административный ресурс, у остальных — или политический, или общественный. Выводы из этого надо делать. Несмотря на организационный ресурс, финансовый, оказывается, собрать сто тысяч подписей — довольно сложно. Вот мы собрали 218 тысяч, отсортировали — решили сдать 120 тысяч, потому что больше не хотели. Получилось, что сдали 124 тысячи — и сейчас разбираемся, откуда взялись 4 тысячи — боюсь, что какие-то грязные подписи вброшены.

Об исчезновениях

– Владимир Иванович, 13 июля Вы обнародовали документы, что власти причастны к исчезновениям политических оппонентов: Юрия Захаренко, Виктора Гончара и Анатолия Красовского, Дмитрия Завадского. Кроме заявления Лукашенко о том, что эти документы — «мусор», последовала ли еще какая-то реакция?

– Есть реакция. Активно начали оправдываться те люди, фамилии которых указаны в этих материалах. Интересно мне было читать объяснение одного бывшего генерала, который заявляет, что обвинения в его адрес, будто он отдавал приказы — абсурд. Но ведь там действительно не написано, что он отдавал приказы.

Дело в том, что четко вырисовываются два вопроса. Первое. Уже не кричат, что эти документы фальсификация, а признали, что они из уголовного дела. Так почему же это уголовное дело так вяло расследуется и почему не проверяются, как сказал Наумов, показания бывших следователей Петрушкевича и Случека? Второй вопрос: почему гулял где-то на воле расстрельный пистолет? И третье: почему не проведена проверка возможных мест захоронения? А главный вопрос, ответа на который пока нет, хотя идут вбросы отрицания: документы должны были тщательно проверяться, они поддаются проверке, экспертизе. Но основное доказательство, что власть невиновна — это найти исчезнувших людей, установить причину их исчезновения и кто виновен. Тогда бы общество действительно успокоилось.

А получается все наоборот. Я в пятницу передаю документы — я не передал их в печать, а передал президенту, и знаю, что об этом ему было доложено, — а во вторник получаю очередную проверку в лице Комитета государственного контроля, налоговой инспекции и потоки грязи с телевидения и радио.

– А Вы ожидаете ответа на поставленные вопросы?

– Я думаю, что ожидает общество. У меня сегодня были люди из районов, и они очень серьезно рассматривают этот вопрос: что скажут власти? Голословное отрицание вины никого не устраивает. Хотя, по большому счету, мне кажется, люди еще не осознали, что происходит в государстве. Многие не могут представить, что такое возможно. Замолчать эту трагическую проблему уже не удастся. На этом этапе я сделал все, что мог: отправил письмо Путину, материалы, как я понимаю, в его канцелярии, очень подробно писала российская пресса. Поэтому я не думаю, что реакции не будет. Какая это будет реакция — другой вопрос. Я думаю, что это не последние материалы, не последние действия…

– Вы хотите сказать, что у Вас есть и иные материалы?

– Я не утверждаю, что они у меня есть; я просто говорю о том, что они могут быть.

– Владимир Иванович, помимо повальных проверок финансово-хозяйственной деятельности Федерации профсоюзов, другое давление — моральное, физическое — на Вас оказывается?

– Моральное оказывается. Телефоны прослушиваются. Как вы думаете, приятно семье видеть, как по телевидению показывают тебя каким-то уродом или еще что-то… А с другой стороны, это и неплохо — реклама. Угрозы раньше были — сейчас нет. Я не общаюсь с теми, кто бы мог угрожать, а если бы попытались, я бы предпринял ответные действия.

– Можно предположить, что на Вас просто нет компромата?

– Мне сегодня Домаш говорил, днем видел, что по телевидению показывали каких-то двух типов, на нас похожих, в непотребном состоянии. Можно предполагать что угодно, если технические возможности весьма велики.

Про обещанные 100 долларов

– К 1 августа Лукашенко обещал бюджетникам 100-долларовую зарплату. До 1 августа осталось меньше недели. Чего следует ждать?

– Если смотреть по июню, то можно натянуть эту зарплату. Но при росте цен за 20 процентов это будет уже не 100 долларов. В принципе это не решает проблему; мы видим, что на тех предприятиях, где уже давно получают 100-долларовую зарплату, — там не меньше, а больше недовольных людей. Абсолютно не решаема проблема на селе, где масса людей работает в бюджетной сфере, я уже не говорю о предприятиях. Поэтому вытянуть какую-то цифру можно будет, но покупательная способность будет не выше, чем она была до этого обещания. Парадокс нашей экономики заключается в том, что вроде и объемы растут, и темпы, и зарплата растет, а люди не видят, что они стали жить лучше.

– На одной из пресс-конференций ваш заместитель заявил, что белорусская экономика работает в предвыборном режиме и к осени — к выборам, сразу после выборов — следует ожидать резкого ухудшения ситуации.

– Заработная плата выплачивается за счет кредитов. Все это выплеснется на резкое повышение цен. Возрастут задолженности по выплатам зарплаты и, возможно, и пенсий. Предприятия не смогут решить эту проблему. Это нонсенс, когда на работающем предприятии зарплата выплачивается за счет кредитов.

– И последнее, Владимир Иванович. Что нам стоит ожидать от 9 сентября?

– Победы!

«Наша Свабода»