14 марта в Минском областном суде был оглашен приговор по «делу группы Игнатовича». Главный обвиняемый Валерий Игнатович слушал его, лежа на скамейке...

По совокупности совершенных преступлений 32-летний Игнатович был приговорен к пожизненному заключению с конфискацией всего имущества и содержанием в колонии особого режима. Он был признан виновным «в создании банды, в руководстве бандой, в участии в банде и совершенных ею нападениях». Пожизненное заключение получил и 25-летний Максим Малик. Он и Игнатович, кроме разбойного нападения, причинения тяжких телесных повреждений, убийства, совершенного с особой жестокостью, были обвинены и в «похищении человека по предварительному сговору лиц, организованной группой». Под этим человеком подразумевается оператор ОРТ Дмитрий Завадский... 26-летний Алексей Гуз был приговорен к 25 годам лишения свободы с конфискацией имущества и отбыванием наказания в колонии усиленного режима. Он был признан виновным в участии в банде и совершенных ею нападениях, в убийстве, разбое, нанесении побоев в отношении должностного лица, в незаконном приобретении, ношении и сбыте взрывного устройства. Ранее дважды судимый 34-летний Сергей Саушкин был осужден на 12 лет лишения свободы. Он был признан виновным в покушении на грабеж, сопряженный с насилием, не опасным для жизни.

По ряду эпизодов обвинения подсудимые были признаны невиновными за недоказанностью преступлений. Например, Игнатович по факту вымогательства денег у брянского предпринимателя. Нужно отметить, что на следствии по этому эпизоду проходил и бывший сотрудник службы безопасности президента Александр Леоненко...

Приговором остались неудовлетворены и обвинение, и защита. Напомним, что государственный обвинитель Федор Шедов требовал для всех четверых подсудимых высшую меру наказания — расстрел. Адвокаты осужденных заявили о своем намерении обжаловать приговоры в установленном законом порядке. Мать Дмитрия Завадского Ольга Григорьевна также осталась недовольна решением суда. По ее мнению, «дело Завадского» просто «утонуло» в других эпизодах. А к материалам, собранным следствием, у нее нет доверия. Адвокат Сергей Цурко, который в суде представляет интересы Светланы Завадской, также отметил, что доказательства причастности Игнатовича и Малика к похищению Завадского были собраны с нарушением закона и поэтому они «юридически нулевые».

Игнатовича «разбудили»

Игнатович, Малик, Гуз и Саушкин восприняли приговор спокойно. Мать Малика Валентина Николаевна эмоционально уверяла присутствующих, что ее сын невиновен. «И я знаю, что могу смело смотреть и матери Завадского в глаза», — сказала Малик. Она считает, что процесс сделали закрытым из-за того, что «нет доказательств» вины ее сына и других подсудимых. «Кому-то нужно было их осудить, но кому, не знаю», — призналась Валентина Малик. Она обратилась к сыну, сидящему в клетке, попросила сказать что-нибудь в свое оправдание, но он промолчал...

Зато журналисты смогли «разбудить» лежащего на скамейке Игнатовича. Все происходящее он назвал комедией. «Мы ни в чем не виноваты», — несколько раз повторял он.
— А в похищении Завадского? — спросили у него.

– Конечно, нет...

– Игнатович, где Завадский, вы не знаете?

— Нет. Я ни в чем не виновен. Я более чем уверен, что не виновны ребята.

– Почему именно на вашу группу навесили похищение Завадского?

– Жиды-сионисты...

– А правительство тут ни при чем?

– Жиды при чем...

– Вы будете обжаловать приговор?

– Мы не совершали никаких преступлений.

– Приговор будете обжаловать?

– Конечно. Мы ни в чем не виноваты. Из зала его уносили двое милиционеров.

В этот момент на его лице мелькнула гримаса боли — до этого он внешне был спокоен и невозмутим.

Завадского пытали...

По просьбе корреспондента «Дня» Павел Шеремет, присутствовавший в здании Верховного суда Беларуси, прокомментировал приговор:

– На самом деле меня приговор волновал только с одной точки зрения: сможем ли мы вернуться к этому делу через какое-то время. И то, что их не расстреляли, а дали пожизненное заключение, оставляет нам такой шанс — вернуться к этому уголовному делу, у которого не будет срока давности. Судьба этих подонков меня абсолютно не волнует. Меня волнует только судьба Дмитрия Завадского.

– Вы считаете, они не имеют отношения к «делу Завадского»?

– Я думаю, что стопроцентное их участие в «деле Завадского» не доказано, и если они участвовали, то только как элемент более серьезной и более профессиональной системы. Осталось неисследованным участие Леоненко, бывшего офицера службы безопасности президента, сейчас офицера «Алмаза», который был тоже задержан по подозрению в похищении. Он проходит по делу как свидетель. И еще ряд фактов, которые говорят о том, что похищение Завадского — это была спланированная операция спецслужб. Вот они оказались без внимания суда. И поэтому их наказали по другим уголовным делам, которые доказаны стопроцентно, в частности в убийствах и грабежах. А «дело Завадского» уже по совокупности, чтобы скрыть следы этого преступления... Павел Шеремет считает, что вынесение приговора поставило крест на общественном внимании к делу, а с осужденными в колонии может случится все, что угодно. Причину вынесения «гуманного» приговора, который он не считает таковым, Шеремет видит в «гуманистических тенденциях», которые происходят в мире, моратории на смертную казнь в России и в обращениях к руководству Беларуси международных организаций.

Говоря о поведении осужденных, Шеремет отметил, что у них во время следствия и суда была заранее выбранная тактика, которой они придерживались. Это либо договоренность (ведь не зря некоторых подсудимых в тюрьме посещало руководство МВД), либо тактика уголовников, считает Павел Шеремет.

И наконец, останавливаясь на судьбе Дмитрия Завадского, Шеремет приоткрыл завесу тайны над обстоятельствами его похищения. Ссылаясь на информацию, полученную им при свидетелях от бывшего генпрокурора Беларуси Олега Божелко в то время, когда он скрывался в монастыре под Ярославлем, Шеремет утверждает, что Дмитрия похитили спецслужбы. Они хотели узнать, какой информацией располагает об их операциях ОРТ и Шеремет.

«Его пытали, сломали позвоночник. После этого решили добить, поскольку уже нельзя было скрыть это преступление. Это версия, которой придерживался во время наших разговоров бывший генеральный прокурор Олег Божелко. И мне она кажется наиболее правдоподобной», — сказал Павел Шеремет.

Шеремет считает, что у этого уголовного дела не будет срока давности, а всю правду об исчезновении Дмитрия Завадского мы узнаем только через несколько лет. И понятно, что не при этом режиме.

Сергей Ёрш
«День»