Хрустальный шар в форме бриллианта будет
венчать 16-этажный монумент последнего диктатора Европы.
На северо-востоке от Минска бригады строителей работали
круглосуточно, чтобы президент Беларуси мог открыть Национальную
библиотеку не через шесть лет, как планировалось, а через
три года. Газеты восхваляют рекордное количество бетона,
уложенного в фундамент, и венец этого колосса, «не
имеющего аналогов в мире». Счета за новый символ оплачивают
граждане. Учителя, работники заводов, пенсионеры и уборщицы
отказались добровольно по указанию президента от части своей
жалкой зарплаты. Прислушиваться к кому-то? Только к лучшим
друзьям, таким, как Владимир Путин.
Лукашенко правит в Беларуси девять лет по образцу и подобию
советского социализма, которому он добавил толику капитализма
и небольшую долю безумия. КГБ здесь пока так и называют
КГБ. На субботниках народ добровольно работает граблями
в скверах, а членство в союзе комсомольцев открывает двери
для учебы и карьеры. Совет министров разрабатывает указ,
запрещающий называть президентом кого бы то ни было, кроме
Лукашенко. В то время, как в некоторых деревенских магазинах
нет ничего, кроме хлеба, сахара и носков, единственный в
своем роде человек из Минска уже планирует строительство
новой пирамиды своей славы: телевизионной башни высотой
более 400 метров.
Тайные безымянные могилы под номерами
Столица служит Лукашенко в качестве витрины его авторитарного
режима — со скромным ассортиментом. Разрушенный Минск был
восстановлен в 1944 году как город социалистической мечты
и сохранил стиль основательной советской провинциальности.
Центр города, благодаря отрядам дворников и многочисленным
милиционерам, выметен и чист, как карманы нищего. Рекламные
щиты и джипы «новых богатых» — редкость. Закусочные
«Макдональдс», настенные плакаты фирмы «Adidas»
и плакаты патриотического содержания с марширующими солдатами
и танцовщицами, исполняющими фольклорный танец, придают
несколько краски прямоугольникам сталинских строений. Империя
Лукашенко вызывает чувство, будто видишь призрак позднего
социализма. Но этот призрак может быть смертельно опасным.
6 апреля 1999 года умер потенциальный кандидат от оппозиции
на пост президента, после того, как ему неожиданно стало
плохо в ресторане. До сих пор существует версия, что его
отравили. В мае и в сентябре бесследно исчезли еще четыре
противника Лукашенко. Один из знающих людей свидетельствует,
что, начиная с 1996 года, эскадрон смерти, возможно, с ведома
главы государства, ведет охоту на представителей оппозиции.
Бывшие следователи, бежавшие за границу, рассказывают об
убийствах из пистолета, с помощью которого в Беларуси также
приводятся в исполнение приговоры о смертной казни, и тайных
безымянных, пронумерованных могилах на минском Северном
кладбище. Когда прокуратура и милиция подобрались слишком
близко к бывшему руководителю службы безопасности Лукашенко
Виктору Шейману, который, как говорили, отдавал приказы
эскадрону смерти, руководство этого органа сменили. Шейман,
не имеющий юридического образования, стал генеральным прокурором.
С той поры о случаях исчезновения людей больше никто не
говорит.
Трупы в подвалах режима ущерба Лукашенко не нанесли. Это
49-летний человек направляет телеграммы в адрес среднеазиатского
деспота Туркменбаши и поет дифирамбы Сирии — стране, которая
пока еще не отказала ему во въезде. Со свергнутым иракским
лидером Саддамом Хусейном (Saddam Hussein) «последний
в Европе беззаконник» (государственный секретарь США
Колин Пауэлл/Colin Powell) состоял в дружбе, поддерживая,
как говорят, также огневую мощь иракской армии, поставляя
вооружения. В истерике Лукашенко говорит, что «окружен
врагами, как в 1941 году», прежде всего «воинственными
рабами» в лице стран-членов НАТО.
С тем, чтобы обезопасить себя, Лукашенко содержит сомнительный
президентский фонд на случай войны. Его власть простирается
до самой глубинки страны. Он назначает министров и только
затем как в форме изощренного унижения — премьер-министра.
Он лично назначает руководителей всех важных органов, судей,
директоров комбинатов и с еще большим удовольствием увольняет
их. Как строгий отец народа Лукашенко поучает как принимать
роды в гинекологическом отделении больницы, а коллектив
шоколадной фабрики «Коммунарка» учит как «любитель
полакомиться» правильной переработке какао. Руководители
отделов в своих белых колпаках удрученно кивают в знак согласия,
будто только что проголосовали за переход на производство
белокочанной капусты.
Несмотря ни на что, Лукашенко до сих пор пользуется в прежде
самой идеологизированной советской республике популярностью.
Его сторонники — люди в возрасте, малообразованные, люди
из провинциальной среды. 26 процентов из десяти миллионов
белорусов — пенсионеры. Тем не менее, среди них растет постепенно
недовольство. Поэтому Лукашенко будет вскоре пытаться продлить
свою власть и за рамками своего второго президентского срока,
который заканчивается в 2006 году. Пожизненная власть имеет
свои преимущества, высказался он недавно и, таким образом,
дал отмашку на подготовку референдума по вопросу третьего
президентского срока. В этом году из семи важнейших неправительственных
организаций жертвами усиления давления стали организации
по защите прав человека, по оказанию правовой помощи и по
наблюдению за выборами. Они были закрыты после второго предупреждения
надзирающих органов.
Под руководством свыше продолжается умерщвление газет.
В Беаруси, конечно, насчитывается 1 471 средств массовой
информации, но только 48 из них являются негосударственными
и демократически ориентированными. В большинстве случаев
они балансируют между разорением и запретом. Например, главный
редактор «Народной воли» читает чаще всего вместо
отпечатанных на пишущей машинке рукописей, которыми завален
его письменный стол, послания типографий с отказами и политические
приговоры о возмещении ущерба в размере не одной тысячи
долларов. Порой заместитель министра информации убирает
из гранок статью, и газета выходит с пустым местом на первой
странице. Журналистам, осужденным за оскорбление президента,
грозит ссылка в качестве строителей в районы, пострадавшие
от чернобыльской катастрофы.
Минские политологи объясняют пассивность населения слабо
развитым национальным самосознанием. В стране все еще доминирует
русский язык. Не одно столетие через Беларусь шли армии
поляков, шведов, немцев и русских. Единственное требование
к власти, кажется, запрограммировано в качестве пожелания
в генах многих белорусов, и они повторяют его как магическую
формулу: «Лишь бы не было войны».
Приспособленчество превратилось в добродетель. Режим делает
ставку на страх и на обработку общественного мнения. На
заводах и в университетах Лукашенко вновь ввел должности
политкомиссаров как «работников идеологического фронта».
Появилась первая жертва вновь сформированных агитационно-пропагандистских
бригад в области культуры: был вынужден уйти директор Государственного
симфонического оркестра после того, как отказался проводить
для своих музыкантов политические информации. Он останется
без работы. Все оркестры — государственные.
Ирония по поводу «поглотителей стипендий»
Гнет постепенно обескровливает Беларусь. Западного стиля
жизни придерживается, прежде всего, городская молодежь.
В частности, согласно опросу, проведенному Институтом социологии
«IISEPS», более 70 процентов 18-29 летних молодых
людей недовольны состоянием демократии в Беларуси. Но политической
активности они избегают. Протестуют ногами: более 60 процентов
молодежи хотели бы уехать за границу, каждый четвертый —
в Германию. Из своей республики уезжают в западном направлении
или в Россию, прежде всего, молодые и образованные белорусы.
На оппозицию надеются лишь немногие из них. Большинство
партий сектантского плана уже давно заняли в своем симбиозе
с президентом нишу бессилия. Порой они ведут немилосердную
по отношению друг к другу борьбу за поездки в Брюссель и
за места на семинарах демократов. «Поглотители стипендий»
называют их минские шутники.
Когда споры о лучшем названии нового оппозиционного блока
начинают пожирать все время и энергию, Валерий Фролов выходит
из себя. Уверенно держащий себя белокурый генерал-танкист
с крепким рукопожатием стал новой надеждой противников Лукашенко.
За три года своей депутатской деятельности он превратился
из марионетки в парламентария. Фролов открыто выступил с
обвинениями, связанными со случаями исчезновения людей.
Он требует свободных честных выборов и проведения политики,
способной обеспечить достойную жизнь. «Наш народ будто
обречен все время с чем-то бороться: с урожаем, с правительством,
за выживание, — говорит он. — В деревне моей тети всегда
были проблемы с дровами. Когда она умирала, то перед смертью
заверила меня, что в доме еще полно дров. Это меня очень
тронуло — эта вечная борьба за выживание».
Фролов возрождает внутрисистемную оппозицию. Он поддерживает
хорошие отношения с номенклатурой. Но у генерала не хватает
в политике войска. Его парламентская группа уже потеряла
в результате давления со стороны государственных органов
шесть из четырнадцати членов. Многие его друзья больше не
осмеливаются встречаться с ним. «На парламентских выборах
в октябре власть использует против меня все средства. Мы
должны будем бороться», — говорит Фролов. Он уже обзавелся
телохранителем. «Запад обязан взять Фролова под свое
покровительство, — говорит один европейский дипломат в Минске,
— с тем, чтобы с ним не произошло то же самое, что и с Виктором
Гончаром».
Зинаиду Гончар сначала терзали по ночам телефонными звонками,
после чего, 16-го сентября 1999 года, ее муж, возвращавшийся
из бани, исчез. Те, кто звонил, или молчали или ругали ее.
Но она была вынуждена каждый раз брать трубку, так как звонившим
мог оказаться Виктор. Ее муж был одним из немногих харизматичных
оппозиционных политиков и считался возможным кандидатом
на пост президента. Она до сих пор заставляет себя надеяться
на его возвращение. «Мне Лукашенко безразличен, — говорит
она, — я только хочу, чтобы у меня снова была семья».
С недавнего времени вопрос об исчезнувших встал снова в
Совете Европы. Депутат от Кипра Христос Пургуридес (Christos
Pourgourides) после изучения обстоятельств дела, проведенного
им в Беларуси, считает криминальное расследование со стороны
тамошних властей отвлекающим маневром. «Есть серьезные
свидетельства, что исчезнувшие были казнены, и в этом замешаны
представители государственных органов, — приходит он к выводу.
— Международное сообщество обязано гарантировать, что нечто
подобное не останется без внимания с его стороны».
Но Лукашенко, в конце концов, особенно и не волнуется за
свое реноме. «Перед этим белорусские власти с основательностью
разведслужб раздобыли в Страсбурге проект доклада, — рассказывает
председатель Комиссии Совета Европы по соблюдению законности
и прав человека Эдуард Линтнер (Eduard Lintner). — В Минске
они зачитали господину Пургуридесу пассажи из его доклада.
Затем выпроводили его из страны».
Йоханнес Фосвинкель
«Die Zeit», Германия
|