10 лет назад исчез экс-министр МВД Юрий Захаренко. Воспоминаниями о нем делятся его соратники и мать, уверенная, что сын еще жив.

Краткая биография:

Юрий Захаренко родился 4 января 1952 года в городе Василевичи Речицкого района Гомельской области. Срочную службу проходил на Балтийском Флоте. Окончил Волгоградскую высшую школу МВД СССР (1977), Академию МВД СССР (1987). Работал следователем в Светлогорске, Гомеле, начальником следственного отдела, заместителем начальника управления внутренних дел Гомельского облисполкома (с 1977). Заместитель начальника Межрегионального управления по борьбе с организованной преступностью МВД СССР (с 1991). Начальник Следственного управления, затем Следственного комитета МВД Беларуси (с 1992). Министр внутренних дел Республики Беларусь (1994-1995). Генерал-майор.

Был похищен вечером 7 мая 1999 года недалеко от собственного дома. Расследование похищения, которое велось государственными следственными органами, не принесло результатов. Правозащитники считают, что он был похищен по политическим мотивам.

Семья Юрия Захаренко, жена, две дочери и внуки, живут в Германии, где получили политическое убежище.

Ульяна Григорьевна Захаренко, мать Юрия Захаренко, 85 лет, живет в г. Василевичи Гомельской области:

«НЕ СТАЛ БЫ ЮРА МИНИСТРОМ — НЕ СХВАТИЛИ Б ЕГО И НЕ УВЕЗЛИ»

— Юра учился хорошо и с детства имел организаторские способности. Всегда любил командовать на улице. Я сама с Украины, бывало, привезу домой муку, мед, напеку чего-нибудь, так Юра в карманы наберет всего и говорит «Мам, я друзьям дам, у них же нету» — любил хлопцев угощать. А если что не так сделал, то прибежит и все так красиво расскажет, что вроде как его там и не было.

Он был трудолюбивым мальчиком и сам на себя зарабатывал. Время тогда было тяжелое, и на летние каникулы они с братом не играли, а ездили работать в колхоз. Я как получу за него деньги, так и костюмчик и ботиночки ему в школу куплю.

Помню, как Юра в Светлогорске и Гомеле работал, то заедет ко мне в больницу (я проработала там 40 лет), и все 60 человек, что у нас лежат, мне завидуют — какой у тебя хороший хлопец! А у нас дома он всех принимал — не смотрел, кто большой начальник, а кто простой рабочий. Не стал бы он министром и не поладили бы они с Лукашенко — не схватили б его и не увезли…

Но видно судьбой мне было предначертано встречать старость одной. Муж в 54 года умер, старший сын, отработавший на атомной лодке «Московский комсомолец» в 52, а Юра пропал в 47 лет. Как он исчез, я все болею — не могу отойти. Каждый день по нему плачу. Мне 85 лет, я в своем уме, вот если бы только не проблемы со здоровьем. Вчера вот переходила комнату и в секунду упала — теперь плечо и бедро болит.

Мне сейчас одни говорят: не ждите сына, не живой он, не плачьте. А другие считают, что, может, он и не мертв. Мои сестры с Украины ходили к гадалке, и та сказала: он живой, вернется, но меня уже не застанет.

Василий Шлындиков, депутат Верховного Совета XIII созыва:

«ОН ОБВИНИЛ ВЛАСТИ В ТОМ, ЧТО ОНИ ГОТОВЫ НАС ВСЕХ ПОХОРОНИТЬ»

— Первые мои впечатления о Юрии Захаренко были негативные. До того, как он стал министром внутренних дел, Захаренко хоть и не был активным членом команды депутата Верховного Совета Лукашенко, но содействовал ему и готовил для него материалы для антикоррупционного доклада. Эти материалы были неграмотными, тенденциозными. В них представлялось как преступные действия то, за что людей нужно было награждать — создание банков и частных предприятий во время серьезного экономического кризиса. Собственно говоря, как мы это понимали, благодаря этим материалам, которые помогли Лукашенко стать президентом, Захаренко и стал министром.

Но когда после отставки с поста министра Юрий Николаевич пришел в Объединенную гражданскую партию, где я работал заместителем председателя, мы близко познакомились и в последние годы жизни Захаренко сдружились. С уверенностью могу сказать: Юрий Николаевич был честным, открытым и мужественным человеком. Он признавал, что те его доклады были глупостью — таково было понимание происходящего в то время в милицейской среде. Захаренко был харазматичной личностью, вождем по натуре, способным повести за собой людей. Он легко находил общий язык с другими людьми, легко вписался в верхушку ОГП. При этом свою фамилию он не раскручивал, был готов работать на Карпенко (хотя по своей харизме он мог бы замахнуться на президентское кресло, но сам смеялся — «какой из меня президент — я мент»).

Думаю, одной из причин исчезновения Захаренко было создание Союза офицеров. В то время у отставных офицеров пенсии были маленькие, они были недовольны и могли стать серьезной силой. Кроме того, сразу после альтернативных выборов 1999 года, где в штабе Михаила Чигиря Захаренко отвечал за блок безопасности и отработал блестяще (в милицейских участках его принимали очень хорошо), он опубликовал статью — фактически вызов Лукашенко. Ну и наконец, Захаренко очень резко выступил на поминальной вечере по Геннадию Карпенко. Он обвинил власти в том, что они готовы нас всех похоронить. Возможно, это и стало спусковым крючком по принятию решения о его устранении. Ошарашенный тогда его речью я сказал: Юрий Николаевич, не надо было бы так…

Днем того дня, когда Захаренко исчез, мы разговаривали в моем офисе. Он сказал, что его «пасут», что в связи с созданием Союза офицеров стали поступать провокационные предложения идти на баррикады, он говорил, что рассматривает эти предложения как провокационные. При этом Захаренко был спокоен: мы рассматривали все происходящее, как открытую политическую борьбу, никто и не думал, что дело дойдет до исчезновений людей. Но вот Карпенко умер, Захаренко исчез, Гончар исчез, и оппозиция осталась без раскрученных вождей.

Владимир Бородач, соратник Юрия Захаренко, полковник запаса, бывший командир бригады спецназа в Марьиной Горке:

«ЮРИЙ НИКОЛАЕВИЧ БЫЛ БЛИЖЕ К ПАТРИОТАМ, ЧЕМ К ПОЛИТИКАНАМ»

— Есть две версии того, почему Захаренко сняли с поста министра. Первая принадлежала самому Юрию Николаевичу. Он неоднократно повторял, что Лукашенко требовал от него выполнения любого приказа, даже если нужно было бы стрелять по людям, в то время как Захаренко был готов действовать только по закону.

Вторую версию озвучивали в кулуарах. Согласно ей, между Захаренко и управделами президента Иваном Титенковым разгорелось соперничество, и Лукашенко отдал предпочтение Титенкову. Честно говоря, лично я больше склоняюсь ко второй версии. Видимо, уйдя в оппозицию, Захаренко захотел отомстить за проигрыш в кулуарной борьбе за близость к телу. Но все же, Юрий Николаевич был ближе к патриотам, чем к политиканам.

Мы познакомились с Захаренко месяца через два после его отставки с поста министра внутренних дел. В «Народной Воле» вышла моя статья, и Юрий позвонил и предложил мне встретиться. Я сам в 93-м ушел в отставку по политическим мотивам, был членом «Згуртавання беларускіх вайскоўцаў», которое тесно сотрудничало с политическими партиями, поэтому мы быстро нашли общий язык. И начали действовать вместе — руководили организацией охраны оппозиционных мероприятий, работали над созданием «Союза офицеров Беларуси», который должен был объединить патриотов из МВД и КГБ, разделяющих общедемократические ценности.

Заявления о вступлении в Союз написали несколько десятков человек, но, к сожалению, в 1999-м стало понятно, что на то время это неосуществимая затея. Захаренко как лидер должен был обеспечивать своих людей, но ресурсов у него не было, и он понимал, что может подставить пошедших за ним людей. К тому же пик политической борьбы прошел в 1996-м, и все постепенно затухало.

Захаренко был с точки зрения политических взглядов человеком многогранным — сотрудничал и со спикером Верховного Совета Семеном Шарецким (это мы, кстати, в 1996-м принесли в Конституционный суд из парламента подписи депутатов по импичменту президенту), и с Геннадием Карпенко, и с Михаилом Чигирем. Захаренко никогда не говорил, что хочет стать президентом — все-таки Карпенко и Гончар были сильнее его. Зато как второй номер он был ярким и желанным для любого первого лица. Он был волевой личностью, мог использовать свое бывшее влияние, и при этом был достаточно осведомлен, что необходимо в политических интригах.

В последний раз мы встретились с Юрием Николаевичем в день его исчезновения — утром 7 мая. Обсудили слежку, которая за ним велась, и пришли к выводу, что ему ничего не угрожает. Считается ведь, что открытая слежка — лучшая охрана.

Но в час или два ночи мне позвонила его жена и сказала, что Юрий домой не вернулся. Мы с соратниками организовали поиск — но безуспешно. Все что удалось выяснить — в 23 часа он поставил машину и направился к своему дому, который находился в метрах 900 от стоянки. По дороге его схватила группа из 3-4 человек, бросила в машину и увезла в вечность.

Мне смешны политики, которые ждут, когда им принесут власть. Захаренко таким не был, и его закопали — как одного из самых опасных оппонентов.

Руслан Горбачев
СалIдарнасць