14 марта в Минском областном суде был оглашен
приговор по «делу группы Игнатовича». Главный
обвиняемый Валерий Игнатович слушал его, лежа на скамейке...
По совокупности совершенных преступлений 32-летний Игнатович
был приговорен к пожизненному заключению с конфискацией
всего имущества и содержанием в колонии особого режима.
Он был признан виновным «в создании банды, в руководстве
бандой, в участии в банде и совершенных ею нападениях».
Пожизненное заключение получил и 25-летний Максим Малик.
Он и Игнатович, кроме разбойного нападения, причинения тяжких
телесных повреждений, убийства, совершенного с особой жестокостью,
были обвинены и в «похищении человека по предварительному
сговору лиц, организованной группой». Под этим человеком
подразумевается оператор ОРТ Дмитрий Завадский... 26-летний
Алексей Гуз был приговорен к 25 годам лишения свободы с
конфискацией имущества и отбыванием наказания в колонии
усиленного режима. Он был признан виновным в участии в банде
и совершенных ею нападениях, в убийстве, разбое, нанесении
побоев в отношении должностного лица, в незаконном приобретении,
ношении и сбыте взрывного устройства. Ранее дважды судимый
34-летний Сергей Саушкин был осужден на 12 лет лишения свободы.
Он был признан виновным в покушении на грабеж, сопряженный
с насилием, не опасным для жизни.
По ряду эпизодов обвинения подсудимые были признаны невиновными
за недоказанностью преступлений. Например, Игнатович по
факту вымогательства денег у брянского предпринимателя.
Нужно отметить, что на следствии по этому эпизоду проходил
и бывший сотрудник службы безопасности президента Александр
Леоненко...
Приговором остались неудовлетворены и обвинение, и защита.
Напомним, что государственный обвинитель Федор Шедов требовал
для всех четверых подсудимых высшую меру наказания — расстрел.
Адвокаты осужденных заявили о своем намерении обжаловать
приговоры в установленном законом порядке. Мать Дмитрия
Завадского Ольга Григорьевна также осталась недовольна решением
суда. По ее мнению, «дело Завадского» просто «утонуло»
в других эпизодах. А к материалам, собранным следствием,
у нее нет доверия. Адвокат Сергей Цурко, который в суде
представляет интересы Светланы Завадской, также отметил,
что доказательства причастности Игнатовича и Малика к похищению
Завадского были собраны с нарушением закона и поэтому они
«юридически нулевые».
Игнатовича «разбудили»
Игнатович, Малик, Гуз и Саушкин восприняли приговор спокойно.
Мать Малика Валентина Николаевна эмоционально уверяла присутствующих,
что ее сын невиновен. «И я знаю, что могу смело смотреть
и матери Завадского в глаза», — сказала Малик. Она
считает, что процесс сделали закрытым из-за того, что «нет
доказательств» вины ее сына и других подсудимых. «Кому-то
нужно было их осудить, но кому, не знаю», — призналась
Валентина Малик. Она обратилась к сыну, сидящему в клетке,
попросила сказать что-нибудь в свое оправдание, но он промолчал...
Зато журналисты смогли «разбудить» лежащего на
скамейке Игнатовича. Все происходящее он назвал комедией.
«Мы ни в чем не виноваты», — несколько раз повторял
он.
— А в похищении Завадского? — спросили у него.
– Конечно, нет...
– Игнатович, где Завадский, вы не знаете?
— Нет. Я ни в чем не виновен. Я более чем уверен, что
не виновны ребята.
– Почему именно на вашу группу навесили похищение Завадского?
– Жиды-сионисты...
– А правительство тут ни при чем?
– Жиды при чем...
– Вы будете обжаловать приговор?
– Мы не совершали никаких преступлений.
– Приговор будете обжаловать?
– Конечно. Мы ни в чем не виноваты. Из зала его уносили
двое милиционеров.
В этот момент на его лице мелькнула гримаса боли — до этого
он внешне был спокоен и невозмутим.
Завадского пытали...
По просьбе корреспондента «Дня» Павел Шеремет,
присутствовавший в здании Верховного суда Беларуси, прокомментировал
приговор:
– На самом деле меня приговор волновал только с одной точки
зрения: сможем ли мы вернуться к этому делу через какое-то
время. И то, что их не расстреляли, а дали пожизненное заключение,
оставляет нам такой шанс — вернуться к этому уголовному
делу, у которого не будет срока давности. Судьба этих подонков
меня абсолютно не волнует. Меня волнует только судьба Дмитрия
Завадского.
– Вы считаете, они не имеют отношения к «делу Завадского»?
– Я думаю, что стопроцентное их участие в «деле Завадского»
не доказано, и если они участвовали, то только как элемент
более серьезной и более профессиональной системы. Осталось
неисследованным участие Леоненко, бывшего офицера службы
безопасности президента, сейчас офицера «Алмаза»,
который был тоже задержан по подозрению в похищении. Он
проходит по делу как свидетель. И еще ряд фактов, которые
говорят о том, что похищение Завадского — это была спланированная
операция спецслужб. Вот они оказались без внимания суда.
И поэтому их наказали по другим уголовным делам, которые
доказаны стопроцентно, в частности в убийствах и грабежах.
А «дело Завадского» уже по совокупности, чтобы
скрыть следы этого преступления... Павел Шеремет считает,
что вынесение приговора поставило крест на общественном
внимании к делу, а с осужденными в колонии может случится
все, что угодно. Причину вынесения «гуманного»
приговора, который он не считает таковым, Шеремет видит
в «гуманистических тенденциях», которые происходят
в мире, моратории на смертную казнь в России и в обращениях
к руководству Беларуси международных организаций.
Говоря о поведении осужденных, Шеремет отметил, что у них
во время следствия и суда была заранее выбранная тактика,
которой они придерживались. Это либо договоренность (ведь
не зря некоторых подсудимых в тюрьме посещало руководство
МВД), либо тактика уголовников, считает Павел Шеремет.
И наконец, останавливаясь на судьбе Дмитрия Завадского,
Шеремет приоткрыл завесу тайны над обстоятельствами его
похищения. Ссылаясь на информацию, полученную им при свидетелях
от бывшего генпрокурора Беларуси Олега Божелко в то время,
когда он скрывался в монастыре под Ярославлем, Шеремет утверждает,
что Дмитрия похитили спецслужбы. Они хотели узнать, какой
информацией располагает об их операциях ОРТ и Шеремет.
«Его пытали, сломали позвоночник. После этого решили
добить, поскольку уже нельзя было скрыть это преступление.
Это версия, которой придерживался во время наших разговоров
бывший генеральный прокурор Олег Божелко. И мне она кажется
наиболее правдоподобной», — сказал Павел Шеремет.
Шеремет считает, что у этого уголовного дела не будет срока
давности, а всю правду об исчезновении Дмитрия Завадского
мы узнаем только через несколько лет. И понятно, что не
при этом режиме.
Сергей Ёрш
«День»
|