О пытках в белорусских тюрьмах говорили в ООН.
Слушания «Права человека в Беларуси и Туркменистане: насильственные похищения и пытки» прошли в Отделении ООН в Женеве. Они были организованы организацией Human Rights Watch, Платформой гражданской солидарности и кампанией «Покажите их живыми».
В мероприятии приняли участие спецдокладчик ООН по Беларуси Миклош Харашти, координатор гражданской кампании «Европейская Беларусь», бывший политзаключенный Дмитрий Бондаренко, лидер инициативы «Мы помним» Ирина Красовская, представители Рабочей группы по инвестициям Комитета международного контроля за ситуацией с правами человека в Беларуси Юрий Джибладзе и Ольга Захарова, сын туркменского политзаключенного Байрам Шихмурадов, представитель российского правозащитного центра «Мемориал» Виталий Пономарев, а также члены делегаций стран-членов ООН.
О пытках в белорусских тюрьмах в интервью сайту charter97.org рассказал участник слушаний, бывший политзаключенный Дмитрий Бондаренко.
— Дмитрий, о чем вы говорили на слушаниях в ООН?
— Меня попросили рассказать о собственном тюремном опыте и о пытках, применяемых в белорусских тюрьмах против заключенных, в том числе и политических. Недавно диктатор Лукашенко, говоря о Второй мировой войне, сказал, что белорусы руководствуются принципом «Никто не забыт, ничто не забыто». Считаю, что эти слова актуальны и в отношении сегодняшних событий в Беларуси.
В мире хорошо известны названия таких тюрем, как Абу-Грейб и Гуантанамо, но очень мало, кто знает название минской тюрьмы «Американка», где в 1930-х годах были расстреляны сотни представителей белорусской интеллигенции, ученых, писателей, философов, а в 2010 году пыткам и издевательствам подверглись кандидаты в президенты Республики Беларусь и члены их избирательных штабов.
— Вы рассказали о своем личном опыте? Мы знаем, что вы прошли через пытки.
— Я говорил о том, через что пришлось пройти всем политузникам «Американки». О том, что у всех политических не было даже персональных спальных мест, у каждого из нас был только деревянный настил, который днем убирался (кстати, об этом писала еще узница «Американки» в 1948-49 годах Лариса Гениуш). Рассказал о пытке туалетом, то есть его отсутствии в большинстве камер, о практически ежедневных издевательствах во время коллективных и индивидуальных обысков и личных досмотров, когда обнаженных людей заставляли либо долго стоять в неудобном положении, либо выполнять физические упражнения. И все это под шуточки «сексуального характера» и треск электрошокеров.
Рассказал об избиении заключенных, о ночных допросах и обязательных шестичасовых зомбирующих ТВ-программах, похожих на то, что сегодня показывают на российских каналах, о недопущении адвокатов.
Рассказал также о своем опыте сидения в камере на цепи и неоказании необходимой медицинской помощи, о пытке прогулкой в сильный мороз, когда руки за спиной передавлены наручниками.
— За что вас посадили на цепь?
— Накануне ночью у меня были сильные боли в животе и я просил вызвать «скорую помощь». Естественно, ее никто не вызвал, а утром местный тюремный врач сказал мне: «Голубчик, у вас язва открылась». Вернули в камеру и сказали собирать вещи.
Прощаясь, сокамерники мне говорили: «Ну вот, наверное, на больничку поедешь». Вместо этого пришел начальник тюрьмы Орлов и огласил, что за нарушение режима я приговариваюсь к 10 суткам карцера. После этого у меня забрали все вещи и отвели в «одиночку».
Там мою левую руку пристегнули цепью к крюку в стене. Цепь была длиной в один метр. Вот так я и «гулял» до вечера.
— Что больше всего поразило участников слушаний в вашем рассказе?
— Две вещи. О том, что абсолютное большинство допросов производилось людьми, которые не представлялись. Одним из таких допрашивающих инкогнито был теперешний министр внутренних дел Игорь Шуневич. Потрясло и то, что все эти допросы, пытки и издевательства были направлены на достижение одной цели — подписания бумаги о сотрудничестве с белорусскими спецслужбами. Освобождали только подписавших такие бумаги мужчин.
Для других политзаключенных «Американка» стала первым кругом ада.
— Говорили ли вы о людях в масках в тюрьме КГБ?
— Да, конечно. Ведь именно эти люди забрали из камер правила внутреннего распорядка, сообщив заключенным, что никакой закон в отношении нас не действует. Когда меня заставляли бегать со всеми вещами по крутой лестнице, я заявил, что не могу бегать, потому что инвалид и у меня частично парализована нога. Маски тогда заржали: «Ты еще не инвалид, но мы сделаем тебя инвалидом»…
— На слушаниях также выступила Ирина Красовская — вдова похищенного в Беларуси бизнесмена.
— В выступлении Ирины меня буквально резанули ее слова, что с момента похищения и смерти ее мужа Анатолия Красовского и Виктора Гончара прошло уже почти 15 лет, а виновные в этом преступлении до сих пор не понесли наказания.
Такие слушания в Организации Объединенных Наций необходимы в том числе и для того, чтобы состоявшиеся и потенциальные преступники из диктаторских стран знали, что ничего утаить им не удастся, что мы помним о наших погибших товарищах и будем, несмотря ни на что, расследовать все случаи насильственных похищений, пыток и убийств.
— Во время слушаний обсуждалась ситуация не только в Беларуси, но и в Туркменистане. Возможно ли аналогии?
— Не должно быть никакого оправдания преступникам и убийцам только потому, что они творят свои темные дела в Азии или Африке. Выступивший на слушаниях Байрам Шихмурадов рассказал о том, как его отца — министра иностранных дел Туркменистана, а также дядю, двоюродного брата и многих других высокопоставленных чиновников туркменского правительства в 2002 году приговорили к 25 годам заключения за «попытку покушения» на президента Ниязова. С тех пор этих людей никто не видел.
В разговоре со мной Байрам сказал, что очень заметно, как Путин и Лукашенко заимствуют среднеазиатские методы правления. Для многих сенсацией стало назначение Верховным комиссаром ООН по правам человека иорданского принца. Сам Зеид аль-Хуссейн заявил, что счастлив, что пришло время, когда вопрос о соблюдении прав человека будет поднят во весь голос на Ближнем Востоке.
— Что демократический мир сегодня может противопоставить диктатурам?
— Солидарность. Эти слушания были организованы нашими друзьями, российскими правозащитниками Ольгой Захаровой и Юрием Джибладзе. На слушаниях выступили представители стран, которые не понаслышке знают, что такое диктатура.
Заместитель Постоянного представителя Польши при Отделении ООН в Женеве Ежи Баурски заявил, что защита прав человека в Беларуси и в других постсоветских странах всегда будет приоритетом польской внешней политики.
Спецдокладчик ООН по Беларуси венгр Миклош Харашти отметил необходимость немедленного освобождения всех белорусских политзаключенных и важность прошедших слушаний. Всю информацию и все рекомендации ООН будет использовать самым активным образом.
Харашти также отметил, что нельзя делить страны на более важные и менее важные в том, что касается соблюдения прав человека. Многие считали Лукашенко последним европейским диктатором, а получилось, что он был одним из первых новых диктаторов, по пути которых пошел Путин. В любой демократической стране всегда существует опасность зарождения тоталитаризма и об этом необходимо помнить.
На фото:
Дмитрий Бондаренко, Миклош Харашти, Ирина Красовская
Дмитрий Бондаренко, Ирина Красовская, Байрам Шихмурадов
Русский
English